Валерий Мальцев: «Мы считаем конкурентами даже тех, кто предлагает убирать серпом» -Агроинвестор. Валерий Мальцев - Генеральный директор завода «Ростсельмаш Мальцев валерий викторович ростсельмаш биография

Валерий Мальцев (Проекты управления репутацией) Представьтесь, пожалуйста? Мальцев Валерий Владимирович Член Экспертного совета национальной премии «Серебряный Лучник». Дипломант премии «Серебряный Лучник-2007» (номинация «Проект в сфере репутационного менеджмента и

Гениальный Валерий. (Валерий Харламов) Двукратный чемпион зимних Олимпийских игр (1972, Саппоро; 1976, Инсбрук)

Гениальный Валерий. (Валерий Харламов) Двукратный чемпион зимних Олимпийских игр (1972, Саппоро; 1976, Инсбрук) Валерий Харламов родился в Москве в рабочей семье. Его отец - Борис Сергеевич - работал слесарем-испытателем на заводе «Коммунар», мать - Арибе Орбат Хермане, или

ТРАГЕДИИ НАШИХ ДНЕЙ Валерий Филатов. Валерий Запашный

ТРАГЕДИИ НАШИХ ДНЕЙ Валерий Филатов. Валерий Запашный За три года (2001–2004) в России покончили с собой сразу двое известных цирковых артистов, представлявших знаменитые цирковые династии. Первым в этом списке был Валерий Филатов - цирковой дрессировщик, один из

Валерий Мальцев возглавил «Ростсельмаш » в декабре 2002 года, когда завод переживал не лучшие времена и был на грани банкротства. Расплатившись с долгами, компания начала восстанавливаться, со временем производство было модернизировано. На фоне растущих потребностей агрохолдингов в технике компания диверсифицировала свой портфель, уйдя от выпуска только комбайнов — сейчас в линейке есть агрегаты для обработки почвы, посева, внесения удобрений и др. В 2016 году продажи только основной производственной площадки в Ростове-на-Дону составили 53 млрд руб., прибавив 20 млрд руб. по сравнению с 2015-м. В этом году позитивная динамика сохранится, прогнозирует Мальцев.

40% выручки должен давать экспорт

— «Ростсельмаш » занимает большую долю рынка и не может не иметь своего взгляда на то, как развивается агросектор, какая техника и опции будут востребованы в перспективе ближайших нескольких лет. Например, в Европе и США снижаются спрос и продажи техники, аналитики объясняют это падением маржинальности производства основных агрокультур. Как обстоят дела у нас?

— Безусловно, одна из основных причин падения спроса за рубежом — сокращение доходности агробизнеса. Но там ситуация отличается от нашей: изначально на Западе у сельхозпроизводителей был очень большой парк техники, можно даже сказать, избыточный. При снижении маржинальности бизнеса люди уже не хотят менять свои двухлетние комбайны, а продолжают работать на них третий-четвертый год либо возвращают дилерам, пользуясь действующими там программами без выкупа, из-за чего на их площадках скапливаются большие остатки машин.

В России несколько другая ситуация. Конечно, от того, как себя чувствуют сельхозпроизводители, зависит, как будут себя чувствовать поставщики средств производства, и мы в том числе. Если укрепляется рубль, то при текущих макроэкономических реалиях аграрии получают меньше денег за свое зерно, при условии, что мировая цена на него остается на месте. Если курс нашей национальной валюты не будет расти, а глобальные цены на зерно упадут, поскольку прогнозируется хороший урожай, то это, опять же, негативно повлияет на доходность отечественных сельхозпроизводителей и, соответственно, на их финансовые возможности. При этом в нашей стране существует огромный неудовлетворенный спрос на технику. При той политике, которая сейчас проводится, во-первых, нужно повышать урожайность за счет интенсификации сельхозпроизводства путем инвестиций со стороны аграриев в технологии и оборудование, во-вторых, расширять посевные площади, для обработки и «обслуживания» которых также потребуются вложения в технологии и оборудование.

Мы предполагаем, что возможное негативное влияние снижения цен на сельхозпродукцию будет нивелировано тем, что сельхозпроизводителям необходимо развивать свой бизнес при любом из сценариев, поэтому спрос на технику в обозримой перспективе сохранится. Тем не менее мы пытаемся повысить устойчивость нашего предприятия за счет развития новых рынков — это одна из наших точек роста. Мы осознаем, что высокая зависимость от малого числа рынков несет существенные риски, поэтому не только увеличиваем продажи внутри своего «домашнего» ареала, но и стараемся развить экспансию на новых, в основном относящихся к дальнему зарубежью страновых рынках.

— Какая доля производимой техники уходит на экспорт?

— 15-20% в количественном выражении. Мы ставим задачу выходить на рынки не менее чем двух-трех новых стран в год. Сначала это пробные поставки, которые через три-пять лет в 85-90% случаев становятся постоянными и регулярными.

— С какими странами попробовали работать в прошлом году?

— Например, начали первые поставки в Судан, Нигерию, Египет, Словакию и другие. Мы не можем охватить сразу множество стран, поскольку для каждой нужно адаптировать машины, создавая специальный продуктовый портфель, везде необходимо проводить свои программы продвижения, организовывать и выполнять сервисное обслуживание. Просто продажа машин — это не наш метод, да и никакой ценности такая бизнес-модель не несет.

— Есть ли рынки, которые «Ростсельмаш » потерял за последние годы?

— После известных событий существенно снизились продажи на Украину: если раньше поставляли машины сотнями, то теперь десятками — мы поддерживаем тот парк нашей техники, который там работает, и по мере возможности и с учетом особенностей текущего спроса продаем новые. У нас действует представительство на Украине, работает сервисная команда, дилеры, но мы больше сфокусированы на том, чтобы сохранить там свое присутствие. Рассчитываем, что в ближайшие годы вернемся туда с прежними объемами, ведь агробизнес по своей сути достаточно аполитичен.

Также можно сказать, что мы не смогли в полной мере реализовать свои планы на рынке Турции, правда, туда мы поставляли не так много техники. Там сложно работать всем производителям агромашин, поскольку 90% местного рынка зерноуборочных комбайнов занимает компания, собирающая их по лицензии New Holland с рядом мер протекционистского характера, причем турецкие аграрии к этим моделям комбайнов, скажем прямо, уже привыкли.

— Считается, что экспорт — это наше завтра, вы тоже говорите, что нужно развивать это направление. Тем не менее это достаточно сложно и в нынешних рыночных условиях не всегда выгодно. Как с этим обстоят дела в вашей сфере?

— В нашей отрасли, как показывает практика, достаточно высокая цена входа на рынок. Фермер за рубежом никогда не купит твои комбайны, пока не удостоверится, что имеется достаточная инфраструктура, например, тот же распределительный или даже небольшой локальный склад запчастей, что развернута сервисная сеть. Поэтому сначала мы инвестируем в рынок, а затем начинаем поставлять на него машины. По-другому это не работает.

Кроме того, рынок нужно изучить, уточнить потребности аграриев, далее необходимо разобраться с особенностями сертификации техники, поскольку в каждой стране свои процедуры. Также важно правильно войти в рынок с точки зрения тактического маркетинга. Еще один важный момент: на развитых рынках аграрии не покупают средства производства через прямой расчет — практически все агромашины они берут в кредит или в лизинг. А банки и лизинговые компании могут отказаться работать с новым производителем техники, например, потому что не знают, какой будет остаточная стоимость машины через три года или пять лет на случай, если клиент не сможет ее выкупить у финансового учреждения.

Сейчас наше государство достаточно активно взялось за поддержку экспорта, в том числе в секторе сельхозмашиностроения, поэтому, надеюсь, выходить на внешние рынки станет экономически более интересным. Когда в 2003 году мы проводили реструктуризацию предприятия, мы были прежде всего нацелены на производство качественных машин, востребованных и на внешних рынках, и еще тогда нами была определена планка получать не менее 40% выручки за счет экспорта своей техники.

— Однако пока это, видимо, история не про те деньги, которые интересны компании и ее акционерам. Занятие зарубежных рынков — инвестиция в будущее?

— Мы зарабатываем на внешних рынках, но по сравнению с «домашними» действительно совсем немного, потому что наши операционные расходы по этим рынкам гораздо выше, чем в России. Государство начало помогать нам в этом направлении, программа экспортного финансирования действует, хотя в этом году ее условия стали менее стимулирующими: например, в 2016-м ставка Росэксимбанка [часть Российского экспортного центра, входящего в группу ВЭБ — «Агроинвестор »] с учетом страховки для нашего ключевого партнера — Казахстана — в рублях составляла 6%, тогда как в этом году она увеличилась до 12%.

Спрос на технику сохраняется

— В начале разговора вы сказали, что в России есть неудовлетворенный спрос на сельхозтехнику. Можно сравнить среднюю нагрузку на нее в нашей стране и за рубежом?

— Поскольку используются машины разной мощности, четкого сопоставления в этом разрезе сделать нельзя. Но, например, в США и Франции работают не менее производительные комбайны, чем у нас, и они убирают примерно по 60 га за сезон, а у нас — грубо, более 700 га. Средняя нагрузка на трактор в США не превышает 40 га, а в России — больше 300 га. Это четко свидетельствует о том, что в нашей стране до нормализации парка еще очень далеко и есть реальный потенциал спроса как на комбайны, так и на тракторы.

— Каков, по вашим оценкам, реальный объем рынка и его потенциал?

— Учитывая нынешние посевные площади и производительность современных комбайнов, на каждую машину должно приходиться примерно около 300-350 га, чтобы убирать урожай в оптимальные агрономические сроки. То есть нужно иметь парк минимум в 80 тыс. комбайнов от 250 л. с. до 500 л. с. Нормальный и адекватный срок эксплуатации комбайна — 10 лет, то есть раз в 10 лет его нужно менять. С помощью несложных расчетов становится очевидно, что объем рынка должен составлять примерно 8 тыс. машин в год. В 2008-м этот порог удалось превысить: было поставлено чуть более 10 тыс. комбайнов. Но в другие годы объем продаж колебался от 3,5-4 тыс. в 2009—2010-х до 6-6,5 тыс. в последние годы. Это связано с тем, что аграрии в России используют зерноуборочные комбайны за пределами сроков эксплуатации.

— Какой была динамика рынка в прошлом году?

— В 2015/16 сельхозгоду рынок уборочной техники вырос на 37% и впервые превысил докризисный уровень. В том числе объем продаж зерноуборочных комбайнов составил около 6 тыс. штук, прибавив 25% к уровню предыдущего сезона, однако этого совершенно недостаточно. Если говорить о структуре рынка комбайнов, то около 1 тыс. единиц в объеме сбыта — это машины мощностью свыше 400 л. с., примерно столько же пришлось на продажи комбайнов в ряду 200-250 л. с. Оставшиеся 4 тыс. — это машины мощностью в диапазоне 250-400 л. с.

— В 2016 году сельхозпроизводители получили хорошие финансовые результаты, почему же рынок не вырос более значительно?

— С одной стороны, у нас нет такой культуры содержания машинно-тракторного парка, как, например, в США, где крупные фермеры меняют машины каждые два года, а средние — через пять лет. У нас многие аграрии работают на машинах более 10 лет, с вышедшим за любые нормы износом. Понятно, что это не от хорошей жизни, а только в силу того, что сельхозпроизводителям не хватает средств на обновление техники. Тем не менее есть и ряд психологических факторов. Поэтому даже когда деньги появляются, не все аграрии спешат менять машины.

— Какими были продажи у вашей компании?

— В прошлом календарном году объем продаж увеличился почти на 60%, оборот только по нашей основной производственной площадке в Ростове-на-Дону составил 53 млрд руб., тогда как в 2015-м был на уровне 33 млрд руб. В количественном выражении продажи прибавили 36%, в этом году мы планируем рост на 20%. На динамику поставок в том числе влияет и действие господдержки в АПК. Программа 1432 (программа субсидирования сельхозтехники, по которой государство выплачивает заводам-производителям субсидии, а они продают аграриям технику со скидкой — «Агроинвестор ») работает, но проблема в том, что неизвестно, как долго продлится ее действие, равно как и нет информации о том, какой объем средств по ней будет выделяться рынку на каждый год.

В 2017-м по программе сельхозмашиностроителям было направлено 13,7 млрд руб., при этом на каждый вложенный в отрасль рубль возвращалось минимум 1,5 руб. — это прямая выгода для экономики страны. Компании увеличивают объемы производства, а это налоговые платежи; благодаря росту сельхозмашиностроения развиваются также смежные отрасли промышленности. Сельхозпроизводители, обновляя парк техники, получают больший урожай. Чтобы агробизнес был экономически эффективным, нужно использовать качественные средства производства, в том числе технику и оборудование, четко соблюдать все агротехнологии. Поэтому, конечно, нам бы хотелось, чтобы программа поддержки действовала и дальше, при этом ее объемы объявлялись минимум на два-три года, чтобы аграрии могли планировать обновление парка техники хотя бы в ближнем горизонте.

— В чем сейчас вы видите особенности рынка? Может быть, есть какие-то изменения спроса?

— В последние два-три года мы отмечаем резкое укрупнение хозяйств, рост капиталов у агрохолдингов, идет заметное перераспределение земельного банка. В России уже есть несколько гигантов мирового масштаба. Компании расширяют свое присутствие в различных климатических зонах, сейчас активно развивается Дальний Восток, например. При этом, хотя посевные площади растут, персонала больше не становится, да и его квалификация нельзя сказать, что бурно развивается. Поэтому аграрии делают ставку на более производительные машины. На этом фоне все больше требуется персонифицировать технику под потребности клиента. Например, мы уже выпускаем комбайны в комплектации только для уборки сои, делаем машины исключительно для рисоводов, готовим особенные версии для работы в специфических климатических зонах.

Еще один момент — мы видим четкий спрос на интеллектуализацию техники, и, по нашим прогнозам, скоро он будет взрывным. Прежде спрос на решения по телеметрии и удаленному мониторингу агромашин был слабым, стихийным и хаотичным: были отдельные «продвинутые» хозяйства с одной стороны и, с другой, — много маленьких компаний-операторов, которые делали системы контроля трех-четырех показателей по заказу клиента. В приоритете на этой стадии была прежде всего экономическая безопасность: следить, чтобы не сливали солярку с машин, не производили выгрузку зерна на сторону и так далее. Создав свою систему Agrotronic, мы колоссально расширили возможности по телеметрии агропарка. В частности, теперь главные инженеры хозяйств и наши сервисные центры могут контролировать все технические параметры машины, время наступления ТО и др.

— На ваш взгляд, насколько долгосрочен тренд укрупнения аграрных операторов?

— Думаю, в ближайшее время ситуация кардинально не изменится. Россия не пойдет по пути Европы и Северной Америки, где фермер — сам и директор, и комбайнер, и тракторист, это очевидно.

— Сколько земли в среднем обрабатывают ваши клиенты?

— Я могу сказать, что от 500 га — это наиболее эффективный объем для среднемощной машины, но мы считаем в некотором роде своими конкурентами даже тех, кто предлагает аграриям осуществлять уборку серпом. Даже 150 га можно убирать нашими машинами. Например, в Европе мы реализуем комбайны хозяйствам, у которых по 50-100 га, и они более чем удовлетворены. Мы представлены во всех сегментах рынка, поэтому можем предложить машины и для площади в 50 га, и для 1 млн га.

— Есть ли какая-то классификация клиентов-агрохолдингов по России?

— Во-первых, мы выделяем федеральные агрохолдинги — это топ-60 компаний, которые владеют 25% посевной площади в стране. Как правило, их земли расположены в нескольких областях, а центр принятия решений обычно находится в Москве. Дальше идут региональные агрохолдинги, которые контролируют примерно 20% земельного банка в своем регионе. Затем — VIP-клиенты: их в абсолютном выражении заметно больше, чем региональных холдингов, на их долю приходятся следующие 20% посевных площадей в регионах.

Будущее — за электронными системами

— Вы упомянули, что сейчас активно развивается сельхозпроизводство на Дальнем Востоке, есть агрокультуры, интерес к которым растет. С этой точки зрения, какими вы видите перспективы компании, как может расширяться ваш ассортиментный портфель?

— Мы рассматриваем производство любых машин и орудий для любой агрокультуры, если их рынок может составлять от ста штук в год — нам это уже интересно. При этом, когда мы разрабатываем машины, мы создаем полный спектр адаптеров для различных агрокультур. Например, у нас есть и комбайны для сои, и адаптеры, чтобы убирать ее другими машинами. Возделыванием таких агрокультур, как соя, кукуруза, рапс, занимаются многие крупные компании, они подходят к их выращиванию системно, работают над повышением урожайности. Чтобы увеличить экономическую эффективность производства, им нужна мощная сбалансированная техника. Поэтому мы начали развиваться и в других сегментах — почвообработке, внесении удобрений, посеве, занимаемся опрыскивателями и т. п.

Если говорить о новых разработках, то сейчас мы выводим не менее двух крупных продуктов в год. Для сравнения — в советское время в индустрии выходила в среднем одна новая модель раз в 10 лет. До 2004 года наш комбайновый дивизион выпускал всего три модели машин, а сейчас мы можем закрыть любую потребность аграриев в технике, только по зерноуборке выпуская девять семейств техники. Абсолютно во всех сегментах у нас достаточное предложение. Но это не значит, что мы в конце пути. Мы находимся в непрерывном движении. У нас еще много планов.

Например, в этом году рассчитываем расширить линейку прицепных опрыскивателей, пополнить ассортимент жаток. В текущем сезоне мы полностью локализовали в России производство трактора модели 2375, сейчас ведем работу по переносу следующей модели из числа энергонасыщенных полноприводных машин. В ближайшее время на рынок выйдет обновленная модель комбайна семейства Torum, эти машины сейчас очень востребованы. Также у нас в работе два посевных комплекса. Стратегический продукт — электронные системы: это следование существующим на рынке трендам. У нас их используют пока не так часто, как в Европе, но это точка роста для АПК страны.

— Ваша система Agrotronic и тому подобные — это так называемый интернет вещей. На ваш взгляд, как он будет развиваться в ближайшее время?

— Я не очень верю, что в какой-то ближайшей перспективе мы увидим сельское хозяйство без людей, это выглядит как нонсенс, но уровень интеллектуализации машин будет расти: в мире наблюдается тенденция снижения зависимости результата от человеческого фактора. Раньше комбайнер как работал: штурвал и жатка, обмолотил поле, потом посчитали потери зерна. Сейчас он — как пилот самолета, у него огромный поток информации на рабочем месте, нужно моментально принимать решение, как скорректировать настройки, чтобы не было потерь, поскольку даже на одном поле агрофон может меняться. В настоящее время мы разрабатываем систему, которая сама будет делать настройки в зависимости от тех данных, которые она получает. Операторы выбирают стратегию работы и контролируют заданные параметры, а машина при этом сама все делает: где нужно, увеличивает скорость или меняет, например, зазоры в системе очистки.

Использование электронных систем позволяет в режиме реального времени видеть, как работает техника, с какими параметрами, кроме того, машины могут взаимодействовать между собой, действуя как кластер. Например, если мы видим, что в поле десять одинаковых комбайнов и у одного из них производительность выше, то можно проанализировать его настройки и аналогично перенастроить другие. Мы хотим сформировать культуру использования электронных систем в России: сейчас их у нас применяют менее 20% аграриев, тогда как, например, в Германии — 72%.

— Может ли в ближайшем будущем появиться, например, беспилотный комбайн?

— Маловероятно. Здесь не решено множество вопросов. Рассмотрим, допустим, аспекты по законодательной базе. Если произошел несчастный случай и беспилотная машина задавила человека — кто будет виноват? Другой момент: например, комбайн вышел из строя, потому что в жатку попал камень. Беспилотная машина при этом встанет, если только в комплекте с ней не идет автономный интеллектуальный ремонтный комплекс, который пока никто в индустрии даже не начинал проектировать. Если же машина при поломке будет подавать сигнал на пульт сервисного дежурного — то это уже привлечение человека в цепочке. Что противоречит условной задаче построения системы «без человека». Кроме того, нужно учитывать затраты. Беспилотный комбайн — это дорого, поэтому пока — малореалистично.

Валерий Мальцев

Родился 8 октября 1971 года в городе Чебаркуль Челябинской области
1993 — окончил Московский авиационный институт, факультет авиационных двигателей
1993-2000 — работал на руководящих должностях в группе компаний «Новое содружество»
2001 — исполнительный директор «Авиастар-СП»
2002 — генеральный директор «Ростсельмаша»

Завод перезапустил производство после кризиса

«Ростсельмаш» — одна из немногих российских компаний, сумевших сохранить производство после 1990-х годов. Правда, к концу девяностых предприятие выпускало лишь три модели техники и было в предбанкротном состоянии. Сегодня это группа компаний, контролирующая 17% мирового рынка уборочной техники, в которую входят 13 предприятий, расположенных на 10 производственных площадках в четырех странах. Продуктовая линейка компании включает более 150 моделей и модификаций в составе 24 типов техники, в том числе зерно- и кормоуборочные комбайны, тракторы, опрыскиватели, оборудование для заготовки кормов, переработки зерна и др. под брендами Rostselmash и Versatile.

У «Ростсельмаша» действует полный цикл производства — от проектирования и разработок до реализации и послепродажного обслуживания техники через разветвленную сеть в десятках стран мира. На уровне основного цикла у компании есть литейное, металлообрабатывающее, сварочное, окрасочное и сборочные производства. Техника компании поставляется в 34 страны мира, при этом в России комбайнами «Ростсельмаша» убирается 80% зерна.

Фамилия: Мальцев

Имя: Валерий

Отчество: Викторович

Должность: Генеральный директор завода «Ростсельмаш»

Биография

Родился 8 октября 1971 году. Окончил факультет авиационных двигателей Московского авиационного института в 1994 году.

С 1993 года работает на различных руководящих должностях в группе компаний «Новое Содружество»

1996—2001 — генеральный директор ЗАО «Новый мыловар» (Москва)

2001 — исполнительный директор ЗАО «Авиастар-СП (самолетное производство)» (Ульяновск);

2001 —2002 — генеральный директор промышленного союза «Новое Содружество»

С 2005 — генеральный директор ООО Комбайновый завод «Ростсельмаш»

Член Центрального совета Российского аграрного движения, член рабочей группы Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) по вступлению России в ВТО.

Источник: Академик

Досье

Мутная ситуация вокруг госпакета акций Ростсельмаша привела к тому, чтоих цена панически взлетела. Хотя после первого и единственного прибыльного 2002 года в спрос на ростовские комбайны упална треть. Пока не подошли спасительные заказы «Росагролизинга», работа завода поддерживалась, чтобы только не останавливать производство. Лишь бюджетные деньги помогли «Ростсельмашу» избавиться от затоваривания.

За три года хозяйничания московские менеджеры из «Нового Содружества» поставили на «Нивы» и «Доны» импортные кондиционеры и увеличили ширину задней колеи «Нивы» до ширины передней. На этом творческий потенциал нынешних владельцев иссяк. Ни один новый комбайн в серийное производство так и вышел.

Не сумев справиться с производством, руководители «Нового Содружества» решили взять реванш на поле «черного пиара». В «Российской газете» появилась явно заказная статья, порочащая президента «Агромашхолдинга» Юрия Коропачинского, чье объединение производит в Сибири успешно конкурирующие с ростовскими комбайны «Енисей». К тому времени «Агромашхолдинг» уже запустил в серию новые современные «Русланы», а «Нивы» вышли на поля, когда генеральные директора «Ростсельмаша» от «Нового Содружества» Сергей Лебедев и Валерий Мальцев были еще детьми. Надо добавить, что фамилии Коропачинский, Генералов имеют вес в российском бизнесе, а кто такие
Бабкин и Мальцев знали лишь на рынке масложировых и мыловаренных
предприятий.

Вовсю раструбили пиарщики «Нового Содружества» о якобы успешном показе своей техники в Красноярске. По итогам этой акции краевая администрация решила разорвать уже заключенное с «Ростсельмашем» соглашение.

Источник: КОМПРОМАТЫ.ru, 10.07.2003

В 2005 году совет директоров ОАО «Ростсельмаш» удовлетворил заявление Валерия Мальцева о сложении полномочий гендиректора этого акционерного общества. В заявлении в совет директоров свое желание покинуть пост гендиректора акционерного общества Мальцев обосновал тем, что «совмещение должностей единоличных исполнительных органов ОАО «Ростсельмаш» и ООО Комбайновый завод «Ростсельмаш» затрудняет процесс принятия решений и приводит к необходимости рассмотрения органами управления формальных вопросов».

Биография

Образование

В 1993 г. закончил Московский авиационный институт, факультет авиационных двигателей.

Карьера

С 1993 г. работал в группе компаний «Новое содружество» на руководящих должностях. 1996-2001 гг. был генеральным директором ЗАО «Новый мыловар» (г. Москва) Апрель-октябрь 2001 г. занимал должность исполнительного директора ЗАО «Авистар-СП» (г. Ульяновск). Октябрь 2001 г. - декабрь 2002 г. - генеральный директор промышленного союза «Новое Содружество», член Центрального совета Российского аграрного движения, член рабочей группы Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) по вступлению России в ВТО. С декабря 2002 г. назначен на должность генерального директора ОАО «Ростсельмаш» (г. Ростов-на-Дону).

Деятельность

Семейное положение

Женат. Имеет двух дочерей и сына.

Рейтинги

Интервью

Напишите отзыв о статье "Мальцев Валерий Викторович"

Примечания

Отрывок, характеризующий Мальцев Валерий Викторович

По данным журнала «Эксперт», в 2003 году ОАО «Ростсельмаш» признано лучшим среди предприятий российского машиностроения. Большая заслуга в этом принадлежит генеральному директору компании - Валерию Викторовичу Мальцеву, человеку, который вернул заводу «Ростсельмаш» статус лидера сельхозмашиностроения.

Валерий Викторович родился 8 октября 1971 года в городе Миассе Челябинской области. В 1993 году он окончил Московский авиационный институт, факультет авиационных двигателей. Более десяти лет занимал высшие руководящие посты на предприятиях России, входящих в промышленный холдинг «Новое Содружество». Был генеральным директором Московского мыловаренного завода, исполнительным директором ульяновского гиганта самолётного производства ЗАО «Авиастар-СП». Валерий Викторович возглавил процесс возрождения и экстренного вывода завода «Ростсельмаш» из предбанкротного состояния. Особое внимание он уделил погашению задолженности по оплате труда и выплатам налогов в бюджеты разных уровней.

Открытое акционерное общество «Ростсельмаш» - крупнейший российский производитель сельскохозяйственной техники. С момента основания (21 июля 1929 года) завод поставил своим клиентам более 2,5 млн единиц техники. Ни одно другое предприятие сельскохозяйственного машиностроения в мире в течение ближайшего десятилетия не сможет даже приблизиться к этому показателю. Ростовские комбайны поставлялись более сорока странам мира. Среди них США, Канада, Австралия, Югославия, страны Восточной Европы, Ближнего Востока и Африки. Комбайны серий «С», «Сталинец», «Нива», «Дон» были неоднократно удостоены советских и международных премий за качество, надёжность, производительность.

За высокие достижения в области экономики и весомый вклад в развитие промышленности и сельского хозяйства завод «Ростсельмаш» был награждён орденами Ленина, Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, а также целым рядом иностранных медалей.

За пять лет своей новейшей истории развития (1999-2004) компания смогла не только восстановить производство, но и произвести значительную модернизацию. Сегодня «Ростсельмаш» - динамично развивающееся предприятие, приоритетами деятельности которого являются модернизация серийных машин и расширение модельного ряда, повышение качества продукции, развитие системы сервисного обслуживания. С конвейера предприятия сходит широкая гамма современной агротехники под торговыми марками «Нива-Эффект», «Дон», «Вектор». Конструкторы компании работают над новыми моделями комбайнов III и IV класса.

Благодаря внедрению современных методов управления, IT-технологий, модернизации производственных мощностей, а также привлечению значительных финансовых ресурсов, «Ростсельмаш» не только существенно потеснил российских и западных конкурентов внутри страны, но и начал увеличивать своё присутствие на рынках стран ближнего и дальнего зарубежья. Сегодня доля ОАО «Ростсельмаш» составляет более 57% на отечественном и 17% на мировом рынке комбайнов. Ростовские комбайны поставляются в Украину, Беларусь, Казахстан, Молдову, Литву, Латвию, Эстонию, Болгарию, Сербию и Черногорию, Китай, а также в другие страны СНГ, Восточной Европы, Южной Америки и Ближнего Востока. За три последних года компанией создана крупнейшая в Европе сервисная сеть. Более 80 сервисных центров в разных регионах России и других странах обеспечивают гарантийное обслуживание техники «Ростсельмаш».

Реструктуризация и техническое обновление производства ОАО «Ростсельмаш» прошли именно под руководством В.В. Мальцева. Валерий Викторович пользуется заслуженным авторитетом, доверием и уважением трудового коллектива акционерного общества.